Сливочная помадка с лимонным вкусом, вернее, запахом, еще вернее - слегка, чуть касаясь, цедрой по небу; странное время суток: тепло и нет ветра, но трудно понять: то ли вечером поздним сойдешь на перроне, то ли сонное утро разбудишь своим появлением; бормотанье колес, им не спать целую ночь, или не спали уже больше ночи; ласково плавится воск, две щеки, где моя - упустил, а твоей мне хватило бы даже на завтра; и еще на полвека; дикие стаи совсем неопознанных птиц, словно чаинки на дне этой чашки поддельной берлинской лазури; ту-ту-ту, ту-ту-ту, ту…; темное там, за окном; подстаканник серебрян и веет Кавказом; Тихое: спи, отдохни; голова на колене в замедленной съемке; Ты ли княжна? - за спиною волна или горный обвал кровной мести; я ли в обносках и с посохом твой пилигрим?; за коня мог бы больше отдать, да полцарства никто не дает мне взаймы.
      Черствые взгляды соседей - куда там скамейке…; Завидуют. Как их понимаю - нет слаще, чем на коленях твоя голова; милый, бесценный прообраз горящего взглядом, пусть через ресницы и веки дрожащие - разве до сна тут? - горящего и золотого, пушистого Солнца; скупая помадка недавнего неба - всего лишь лимон; суетливо проходят туда и обратно; Небесные силы! - как сладко…; не надо включать; впрочем, нас не спросили; смешная позиция, нет в Камасутре такой - пусть добавят - в вагоне, на тряской скамье, головой на коленях наследного принца, которому впору бутылки сдавать или из карамели совсем золотых петушков да на палочке длинной варить для детишек чужих и на рынке их; Слушай, зачем он газетой шуршит так, как будто один здесь?; он в сговоре, знаю, со всеми, кто в сговоре с силами тьмы и бестактности; что? Ты про уголь спросила; согласен: сейчас даже угол - хоромы, когда бы без этих попутчиков и без газеты; Пастелью? Не пробовал. О, твой намек так понятен; Конечно.
      Чуть-чуть потерпи; да, на верхней, конечно, укрыть тебе ноги; мое одеяло - твой взгляд, а подушка - твой голос; и даже когда ты молчишь, отдыхая на мне и на этой скамейке в вагоне на север; нет, знаешь, я все же, скажу ему, чтоб не шуршал; как ты думаешь, сколько сейчас?; а по Гринвичу?; а в Антарктиде?; Ты была в Антарктиде?; хотя бы проездом?; да, извини, я сморозил на редкость; прости, я забыл твое главное хобби: огромная ферма по разведению этих… ну, как их… такие смешные и ходят, как мы, им мороз нипочем, рыболовы отменные; их у тебя было много?; нет, нет, я тебя не ревную к пингвинам, я понимаю, что с ними теплее; когда от мороза сталь крошится черным заплесневелым сухарем.
      Твои губы подобны нектару; соку янтарной и спелой морошки, которой не пробовал я никогда; да-да-да, да-да-да; скоро весна; еще несколько станций; полконтинента; а может быть, век истечет и зачтется досрочно?; наивные, что мы о времени знаем…; Прямо сейчас могут Пушкин с Есениным, яростно споря, пройти из вагона тире ресторана; О, нет, не смотри в этот жуткий проход!; я тебя не отдам этим суперпоэтам; они тебя с первого взгляда признают своей; и опять я останусь один в этом тряском вагоне…
      А помнишь, какая Луна была в прошлую среду, может быть, в пятницу?; Врубель, наверное, видел такую же; да, ты права, на нее мы смотрели по разные стороны…; нет, не ищи, из вагона не видно, фаза не та, да и небо затянуто.
      Жалко, конечно, луна заблудилась, но если вдвоем, можно вовсе без света; неплохо бы в прятки партейку-другую на раздевание; этого мы играть не возьмем - что с газетой; и если нас машинист не обломает досрочным включением света в вагонах состава, то ты - сомневаешься??? - не сомневайся - ты, моя радость, ты мне проиграешь все то, все твое, все что есть у тебя; Всё - проиграла уже мне 14, нет, 18, нет, 21 поцелуй - в губы 8; если ты будешь так плохо играть, я оштрафую тебя на двойной куннилингус; ну, а пока твои волосы мне зацепились за пряжку ремня и шуршит этот там, за спиною газетой; странно, он что, даже ночью умеет и хочет читать? Вот ущербный; Знаешь, пожалуй, тебя оштрафую я позже, кажется мне - а тебе? - что включили в вагоне свет ламп электрических в полную силу.
      Что, почему на меня ты так смотришь?; кажется, знаю: наверное, просто не видишь от силы эмоций; или, напротив, так видишь, так ясно, что даже глаза не нужны; а лишь сердце; лишь сердце - тряхнуло - лишь сердце - и жизнь уже вся по-другому - лишь сердце - и можно, наверное, жить без желудка, без легких, без этой… 12-перстной кишки; извини, я уж слишком…
      Хочешь попить?; или грушу - в пакетике вянет; Проголодалась? Сейчас я яйцо разобью тебе об окантовку окна; что смеешься? - смотри, захлебнешься, смотри, Coca-Cola пойдет из ушей; ну, конечно, да ладно… неужто и вправду ты не догадалась?; да нет, не армянский, совсем впопыхах покупал на вокзале и, вот, перелил, чтобы легче везти и еще чтобы не догадался, ну, да - проводник, ну и этот с газетой; я знаю, что мой бутерброд ты отведать откажешься - с сыром - не хочешь? - печально…; придется доесть самому; что есть еще? - если честно: немного; может, сгоняем - ядрена луна и все звезды - в вагон-ресторан?; Наконец-то!
      Слушай, мужик! Я тебе говорю напрямик: мы идем в ресторан, но когда мы вернемся… очень надеюсь, что ты дочитаешь газету и будешь свой третий? - восьмой? - двадцать первый? - неважно… но будешь досматривать сон.
      Трудно идти через тамбуры: хлопают двери, качает, зато свежий воздух секунду-другую, природа почти на ладонях; Стой!; здесь - тряхнуло - вот здесь - вновь тряхнуло - на продуваемой сцепке так хорошо целоваться; язык к языку; я сейчас тебе верхнее небо пощекотаю; здорово…; кайф…; ммм…; Послушайте, вы что, не видите, занято здесь; нет, конечно, для всех, понимаю, проход; понастроили узких и тесных; не упади; нет, мужик, это я не тебе, проходи, мы совсем не торопимся; столик забей там, а то мы пока доцелуемся…
      А не вернуться ли снова в вагон? - так, минут на 15, не больше; я там забыл то ли деньги, то ли очки, то ли совесть - должно быть, лежит-отсыпается: верхняя полка и то одеяло, которым я ноги тебе укрывал; не ревнуй: эта подлая и ненадежная совесть вечно, как тень, между нами - то слишком близко она, о, соглядатай!, то не докличешься, если действительно нужно; да, ты, конечно, права: не совсем подходящая тема на сцепке вагонов - как дует! - дай, поцелую еще; решено: в ресторан; и восхитительно точно подметила: мне за обедом навряд ли очки пригодятся; а деньги - тряхнуло - при мне - как тряхнуло - держись! - нет, поверь, не лукавил, просто в другом - ах, еще раз тряхнуло - кармане искал.
      Что, неужели пришли?; как у них тут…; а вон и мужик наш, к нему не пойдем, не хватало еще, хотя на тебя он так смотрит…; не на меня же, в конце-то концов.
      Осетрину возьмем?; знаю: красную рыбу тебе - не корми даже хлебом - подай; ну, подайте нам красную рыбу!; скорее, уже истомился желудок моей ненаглядной и милой; что еще?; суп-харчо? - нет, пожалуй, оставим до рейса в Небраску; лучше пельмени и легкий салатик, а соус… чесночный?.. не надо, пожалуй… да нет, вообще-то мы… нет… но послушайте… ну, конечно, но только… понятно. Давайте - и вас тоже можно понять и простить: не выбрасывать же.
      Помнишь?; Мы ехали точь-в-точь по этой дороге, но только весной, очень ранней весною; и справа, и слева стоял талый снег в темных лужах; а ты была… нет, я не это имею в виду… ты была золотистой, шатенкой с прожилками золота; мне прежде казалось, что ты лишь брюнетка по жизни; тогда же я понял внезапно, что можешь быть всякой, при этом собой оставаясь; натоплено сильно в тот раз было очень в вагоне, и шоколад в моей сумке растаял; вода стала теплой в бутылке; а кровь закипела; но ты мне сказала тогда, мне сказала так тихо, но очень серьезно, сказала глазами-в-глаза и еще вслух чуть-чуть, хотя это неважно; так вот: ты сказала тогда, глядя в самые недра мои, ты сказала, и я не забыл: нет, тебя я не брошу.
      Что я там плел о потерянном времени?; или, вернее, об этой испуганной, в небо ночное отпущенной - хоть не хотела и билась в стекло - нет! - пустите назад - но прогнали, ах, нет, отпустили на волю - лети моя совесть, тебе ведь там лучше, там, в придорожном, ночном и дремучем лесу, улетай белобокой сорокой, прочь, прочь! еще не хватало с тобою, пернатой в дороге возиться; нам и самим нелегко будет выжить в том омерзевшем, ах, нет, озверевшем - звери найдутся, а люди - едва ли…; нет, я не брежу; прости, стало грустно; нет, ничего, надо выпить; подумалось: было бы славно нам выжить с тобою в дальнем, не нами придуманном крае вечной, чужой мерзлоты.
      Что? Да, конечно, давай; за поездку?; за встречу?; а может быть за того мужика, что не сводит с тебя сальных взоров?; да, ты права безусловно: сейчас закажу еще красную рыбу; что, уже брали сегодня?; скажи-ка… а я и забыл; что ты смотришь так?; нет, ничего, все в порядке; может быть, белую рыбу тогда?; и еще коньячку; к белой рыбе не стоит?; Вот верно: какая нам, в сущности, разница; Помнишь? - еще на тебе тогда было…; ну, алкоголик, ну, так уж вот сразу…; мы очень подходим друг другу; скажи, что не прав я?; тогда на тебе была шляпа, которую ты ненавидишь; поверь, мы ее тебе снимем, поверь, под Луной есть другие, совсем не похожие, но так внезапно попавшиеся головные уборы; Поверь, я еще не совсем безнадежен; Поверь, нам с тобою еще жить и жить без печали; разве напрасно друг друга мы ждали 300 столетий и 24 часа?
      Знаешь, уже так темно за окном, что, наверное, ночь; Хочешь уснуть на коленях моих прямо за столиком этим?; чтобы опять не идти через тамбур, чтобы…; простите, мы слишком расслабились; да, мы уходим; спасибо; нет, сдачи не надо; уходим; темно за окном, даже проблесков нету; может быть даже все спят, и в купе, и в плацкартном; жаль, нет часов; ты права: даже к лучшему; скоро весна; в тундре скоро весна, будет ягель цвести; я морошки тебе наберу - лишь представь себе - целую горсть; снежных лютиков, маков полярных букетик; поставишь в стаканчик; еще на оленях…; да, да, очень дует, наверное, наверняка, оттого, что мы к северу едем; поезд на север, такой большой поезд - так неужели в нем все давно спят…; но все равно, но еще ненадолго задержимся?; Да?; да; давай поцелуемся в тамбуре, это последнее место, где мы никому не мешаем; это последнее место, где мы никому не нужны.